Женщины и литература: мизогиния, предубеждения и вдохновение

О женской литературе принято говорить свысока, приписывать ей нелогичность, эмоциональность, акцент на идее обретения простого, домашнего, «женского» счастья (в то время как настоящая литература говорит о высоком и непостижимом). Женщина, которая хочет писать сильно, должна обладать «мужским пером», иначе она рискует остаться лишь ребенком, который играет, подражая взрослым. Потому что женщина как таковая не может создать ничего серьезного.

В так называемых литературных канонах (то есть — списках книг, признанных чем-то вроде обязательного чтения для образованного человека) очень мало женских имен.
Это связано с тем, что долгое время женщина, пассивная и невидимая, была лишена той свободы творческого самовыражения, которая доступна мужчине.
Во многом из-за этого, как считают исследователи гендерных проблем в литературе и искусстве, то, что создавалось мужчинами, закрепилось в сознании общества, как нейтральное, общечеловеческое и, соответственно, нормальное. А вот то, что отходит от нормы, считается неправильным, поэтому женское творчество воспринимается как нечто маргинальное, «другое» по отношению к мужскому, признанному нормой. Кроме того, долгое время предназначение женщин было сосредоточено вокруг очага, частной жизни, и это во многом определило тематику и другие особенности тех произведений, которые были созданы женщинами (и, конечно, терялось и обесценивалось на фоне более открытого, всеохватывающего мужского искусства).

Женская литература сегодня является объектом академических исследований: особенности женского письма, проблема с определением «женственности», выбор тем и жанров, женские имена в истории, Путь Героини в сюжетах, написанных женщинами, женщина как читатель — все это находится где-то там, в научном дискурсе, за пределами рассуждений о легкости и несерьезности. Даже если речь идет о легком и несерьезном.

Если попытаться как-то классифицировать, что же входит в понятие «женская литература», то при максимальном упрощении мы получим три категории.

Литература для женщин

Женская литература — это литература для женщин, часто сосредоточенная на чисто «женской» проблематике, темах, сюжетах, идейных акцентах. Такая литература не обязательно нишевая (т.е. пользующаяся спросом у весьма конкретной аудитории) или низовая, она может существовать как среди легких развлекательных жанров, так и среди литературы иного порядка (в книгах Дины Рубиной, Марины Степновой, Марии Галиной много «женского», частного, камерного). И, конечно, для женщин пишут не только женщины: книги Эльчина Сафарли, Рината Валиуллина или Олега Роя ориентированы именно на женскую аудиторию, у Андре Моруа есть «Письма незнакомке» — сборник заметок и наставлений, адресованный молодой девушке.

Литература созданная женщинами

Женская литература — это литература, созданная женщинами: от Анны Радклифф и Жорж Санд — до Айрис Мердок и Дафны Дюморье, от Дарьи Донцовой — до Татьяны Толстой, от Джейн Остин — до Сюзанны Кларк. Много ли общего у всех этих имен? У аудитории этих авторов? У самих книг? Тонкие, ироничные романы Джейн Остин читают и мужчины, и женщины, «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» Сюзанны Кларк — интеллектуальная постмодернистская игра в английскую литературу, Айрис Мердок написала книги, главными действующими лицами которых были мужчины. Отдельной строкой идут авторы, пол которых скрывает псевдоним (да, Макс Фрай — это женщина).

Литература про женщин

Женская литература — это литература про женщин. Сюда относятся как многочисленные биографии известных женщин, документальная литература или публицистика, а также художественные книги, в которых поднимается некая проблема, связанная с местом женщины в мире или ее ролью в истории. «Яма» Куприна или «Багровый лепесток и белый» Мишеля Фейбера — книги о проституции, в «Смилле и ее чувстве снега» Питера Хёга тонко раскрывается внутренний мир необычной женщины, находящейся где-то на границе двух миров, цикл Генри Лайона Олди про Регину ван Фрассен — это тоже история женщины.

Наверное, ярче всего любые различия проявляются на низовом уровне — в сфере жанровой, массовой, развлекательной литературы (что, конечно, не является синонимом литературы плохой). Это легко объясняется тем, что развлекательная литература всегда имеет определенную целевую аудиторию, своего собственного потребителя, который заинтересован в получении узнаваемого, привычного ему продукта. На этом уровне литературы все становится немного гротескным: больше драмы, острее сюжет, более четкое деление на черное и белое, больше типичных черт в образе героя, чтобы читателю легче было резонировать с ним.

Но, конечно, этот аргумент теряет свою убедительность, если напомнить, что рядом с любовным романом легко поставить один из жанров, ориентированных на мужскую аудиторию: крутой детектив, зомби-боевик или имперскую фантастику (это такой жанр попаданческой фантастики, где герой из нашего времени попадает, к примеру, в эпоху Петра Первого и помогает наводить в стране порядок). Это не разница в качестве, это лишь разница в выборе игрушек, основанная на личных предпочтениях, которые далеко не всегда находятся в прямой зависимости от биологического пола человека.

Еще одна форма существования женщины в литературе — это женщина-читатель. Согласно сложившемуся стереотипу, девочки любят читать больше мальчиков, а мальчики, если читают, то обычно берут в руки что-то серьезное, общечеловеческое и, наверное, практически полезное — выше уже было про «нормальность» и «нейтральность».

Литература — широкое понятие, у нее много функций, и здесь сложно говорит о правильности или неправильности выбора. Истории о девах в беде, прочитанные в нужное время, принесут точно такую же пользу, что и философский многостраничный роман, и самое страшное, что может случиться, это потеря удовольствия от чтения и скука.